Перевод Д. Горбова
Выиграли ли вы круглую сумму в лотерею, нашли ли мешок
червонцев, или уступили тайной жажде окружить свои домашние
грезы восточной роскошью, - но только вы решили купить себе
красивый персидский ковер. Такого рода операция с
персидскими коврами уже сама по себе - целое событие:
прежде всего во время покупки вы должны курить, так как это
создает какую-то восточную атмосферу; во-вторых, должны
шагать по грудам драгоценных ковров с таким видом, будто вам
в жизни ни по чему другому шагать не приходилось; должны
держаться специалистом, который каждый ковер потрогает,
пощупает с лица, с изнанки, что-то невнятно бормоча себе под
нос; дальше следует ряд особых церемоний, от специального
персидского жаргона до ожесточенного турецкого торга о цене,
когда вы доводите продавца буквально до слез, причем он
уверяет, что вынужден только из личной симпатии к вам отдать
так дешево, себе в убыток, ну просто даром. Говорю вам, тут
целый ряд острых ощущений. Но пока вы ступили только на
порог Востока. Наконец вы остановили свой выбор на самом
дешевом "казачке" и мчитесь домой, полный розовых мечтаний о
том, как он будет выглядеть перед вашей постелью. Первый
ковер... Это чем-то похоже на первую любовь.
На другой день у вашей двери раздается звонок.
Появляется очень вежливый юркий человечек; он подталкивает
перед собой молчаливого господина и уже в дверях сообщает,
что пришел к вам, как к замечательному, изумительному
знатоку персидских ковров; что привел с собой своего друга,
разъезжающего по торговым делам и вчера только вернувшегося
из этого... как его... из Константинополя - с коврами, -
которые, сударь мой, только для понимающих, что он привел
его прямо к вам, чтоб вы взглянули - о, ничего больше,
только взглянули на его товар, только испытали это
наслаждение. Тут он отворяет дверь и кричит:
- Иди сюда, Вацлав!
Входит слуга с гигантским рулоном ковров на спине. У
господина из Константинополя в самом деле эдакая персидская
физиономия, но он молчит. А юркий человечек с Вацлавом
развертывают первый ковер.
- Славная штучка, а? Вот бы вам такой... Вы
притворяетесь, будто "штучка" вам что-то не по вкусу.
- Я так и знал! - заявляет человечек торжествующе. -
Вы, сударь, исключительный знаток. Так вот вам ширазский.
Прямо для вас. Это может оценить только специалист.
Вам кажется, что этот ширазский дороговат. Тогда юркий
человечек о чем-то шепчется с молчаливым спутником
восточного вида не то по-персидски, не то по-турецки.
- Also meinetwegen (1), - буркает перс.
И юркий человечек объявляет, что его друг отдает вам этот
ковер просто так, совсем даром, только ради вас: всего за
четыре тысячи. Вы устояли против всех соблазнов: не
приняли в подарок ни ширванского, ни генчского, ни
бухарского, ни белуджистанского, не говоря уже о керманах,
циновках и всяких молитвенных; сумели уклониться на этот раз
от всего, ради чего услужливый коротыш уверял вас, что вы -
поразительный знаток и что настоящий товар лежит еще на
таможне, увидите-заплачете от восторга. После чего он
уводит перса с Вацлавом, пообещав опять прийти завтра.
Ладно
Через три часа к вам звонит господин в цилиндре. Подает
визитную карточку и представляется: такой-то и такой-то,
фабрикант, находится временно в стесненном положении, должен
платить по векселям, решил продать свою собственную
коллекцию ковров и... Вот он уже кричит на лестницу:
- Вацлав, komm her! (2)
И Вацлав несет на спине новую груду ковров. Господин в
цилиндре конфиденциально сообщает, что у него семейное
несчастье, он готов отдать эти ковры за любую цену, сколько
дадут, словом, ниже стоимости, но только знатоку,
специалисту, понимающему в коврах; например, вот этот
древний хаммадинский, вздыхает господин в цилиндре, или вот
этот сказочный моссульский. Как ни удивительно, но на всех
коврах, составляющих семейную собственность, оказываются
инвентарные номера и свежие таможенные пломбы.
Вы отклоняете домогательства опечаленного посетителя. На
другой день к вам является какой-то тощий субъект и просит
разрешения переговорить с вами наедине; потом смущенно
объясняет, что у него... у него есть персидские ковры...
прямо музейные экспонаты... приобретены при особых
обстоятельствах, конкретно, он выкрал их из царьградского
сераля и доставил контрабандой в Прагу, - но, прошу вас,
никому ни слова об этом, в общем, для знатока - вещи
уникальные и по небывало низкой цене. И вот уже опять
появляется Вацлав с грузом ковров, опять на них пломбы и
инвентарные номера; и если вы опять упустили такой
исключительно выгодный случай... так особенно не
огорчайтесь завтра к вам придет русская супружеская пара
благородного происхождения, при побеге не захватившая с
собой ничего, кроме дорогих персидских ковров, с которыми
теперь под давлением нужды вынуждена расстаться; Вацлав уже
ждет в коридоре, и на них опять инвентарные номера. Потом
является роскошный левантский еврей; он торгует коврами
там-то и там-то, а здесь у него несколько штук, которых он
никому не показывает: они - только для знатоков. За ним -
какой-то молодой проныра; Вацлава с ним нет, но он знает
один изумительный персидский ковер, который продали бы, если
бы нашелся понимающий покупатель. Затем вас посещают один
за другим венский адвокат, вдова в стесненном положении,
грек, который не может уплатить пошлины и поэтому продает по
дешевке роскошные ковры, но непременно специалисту.
Словом, если у вас только есть глаза и уши, вы за неделю
научитесь различать переплетенье, материал, возраст,
свежесть тонов и чистоту рисунка; познакомитесь с
мошенниками, знатоками, оригиналами, гениальными дельцами и
мелкими жуликами; совершите своего рода путешествие на
Восток; и, кроме того, сведете знакомство с удивительным, в
одно и то же время старинным и современным ловким способом
торговли, какого, пожалуй, ни в одной другой отрасли уже не
встретишь. А это стоит того!