Фредерик Браун



                Важная персона



                           Перевод с английского О. Битова



   Значит, так: жил на свете Хэнли, Ал Хэнли, и глянули бы

вы на него - ни за что бы не подумали, что он когда-нибудь

сгодится на что-нибудь путное. А знали бы, как он жил, пока

не прилетели эти дариане, так и вовсе не поверили бы, что

будете - когда дочитаете - благодарны ему до гроба...

   В тот день Хэнли был пьян. Не то чтобы данный факт

относился к фактам исключительным - Хэнли вечно был пьян и

поставил перед собой цель ни на миг не протрезвляться, хоть

с некоторых пор это было и не очень легким делом. Денег у

него давно не осталось, и приятелей, у которых можно бы

занять, тоже. А список знакомых истощился до того, что он

считал удачей, если удавалось заполучить с них на день хотя

бы центов по двадцать пять.

   И наступили для Хэнли печальные времена, когда поневоле

отшагаешь много миль, прежде чем столкнешься с кем-то хоть

слегка знакомым, чтоб появилась надежда стрельнуть монетку.

А от долгих прогулок из головы выветриваются остатки хмеля -

ну, не совсем выветриваются, но почти, - и оказался он в

положении таком же, как Алиса в Зазеркалье: помните, когда

она повстречалась с королевой и пришлось бежать во всю мочь,

чтобы просто оставаться на месте...

   Попрошайничать у незнакомых - это был не выход, фараоны

держались начеку, в дело кончилось бы ночевкой в каталажке,

где не дадут и капельки спиртного, а тогда уж лучше прямо в

петлю. На той ступеньке, куда скатился Хэнли, двенадцать

часов без выпивки - и пойдут такие лиловые кошмары, по

сравнению с которыми белая горячка - легкий ветерок рядом с

ураганом...

   Белая горячка - это же галлюцинация, и только. Если ты

не дурак, то прекрасно знаешь, что никаких галлюцинаций на

самом деле нет. Иной раз они даже вроде развлечения - кому

что нравится, А лиловые кошмары - это лиловые кошмары.

Чтобы понять, что это такое, нужно выпить виски больше, чем

обыкновенный смертный в состоянии в себя вместить, и нужно

пить без просыпу годами, а потом лишиться спиртного вдруг и

полностью, как лишают, например, в тюрьме.

   От одной мысли о лиловых кошмарах Хэнли начало трясти. И

он принялся трясти руку старому другу, закадычному приятелю

- видел Хэнли этого приятеля всего-то пару- тройку раз и при

обстоятельствах, не слишком для себя приятных...

   Звали старого друга Кидом Эгглстоном, и был он крупный,

хоть и потрепанный мужчина, в прошлом боксер, а затем

вышибала в кабаке, где Хэнли, разумеется, не мог с ним не

познакомиться.

   Однако вам необязательно запоминать, ни кто он есть, ни

как его зовут: все равно его, приятеля, ненадолго хватит,

по крайней мере ненадолго в рамках нашего рассказа. Точнее,

ровно через полторы минуты он издаст ужасный крик и лишится

чувств, и мы с вами больше про него и не услышим

   И все же, коль на то пошло, должен вам заметить, что, не

закричи Кид Эгглстон и не лишись он чувств, вы бы, может

статься, не сидели, где сидите и не читали, что читаете.

Может статься, вы копали бы сейчас глан-руду в карьере под

зеленым солнцем на другом конце Галактики. Уверяю вас, вам

это вовсе не понравилось бы; не забывайте, что именно Хэнли

спас вас - и до сих пор спасает - от подобной участи. Не

судите его строго. Если бы Три и Девять забрали не его, а

Кида, все, неровен час, повернулось бы иначе...

   Три и Девять были пришельцами с планеты Дар, второй (и

единственно пригодной для жизни) планеты вышеуказанного

зеленого солнца на другом конце Галактики. Три и Девять -

это, разумеется, не полные их имена. Имена у дариан -

числа, и полное имя или номер у Три было 389 057 792 869

223. Во всяком случае, так этот номер выглядел бы в

пересчете на десятичную систему.

   Надеюсь, вы простите мне, что я называю одного из

пришельцев Три, а второго - Девять и заставляю их таким же

образом именовать друг друга. Сами они меня ни за что бы не

простили. Обращаясь друг к другу, дариане каждый раз

произносят полный номер, и любое сокращение почитается у них

даже не невежливым, а прямо оскорбительным. Но при этом они

и живут намного дольше нас. Им не жалко времени, а я спешу.

   В тот момент, когда Хэнли упоенно тряс руку Кида, Три и

Девять пребывали точнехонько над ними, на высоте примерно

одной мили. Пребывали не в самолете и не в космической

ракете, и уж, конечно, не в летающей тарелке. (Само собой,

мне известно, что за штука эти тарелки, но про них

как-нибудь в другой раз. Не хочу отвлекаться.) Дариане

пребывали в кубе пространства-времени.

   Вероятно, вы потребуете объяснений. Дариане обнаружили -

дайте срок, и мы, может, сами обнаружим, - что Эйнштейн был

прав. Материя не способна перемещаться со скоростью

большей, чем скорость света, без превращения в энергию. А

вам ведь не хотелось бы превратиться в энергию, не правда

ли? Дарианам тоже - а исследования в Галактике они, тем не

менее, начали, и начали давно.

   Дело в том, что на Даре пришли к выводу: можно

путешествовать со скоростью выше скорости света при условии

синхронного передвижения во времени. То есть путешествовать

не в пространстве как таковом, а в пространственно-временном

континууме. И в своем полете от Дара до Земли

путешественники благополучно покрыли расстояние в 163 тысячи

световых лет. Но одновременно они переместились в прошлое

на 1630 веков, так что время путешествия для них самих

оказалось равным нулю. Потом, на пути домой, они

переместились, на 1630 веков в будущее и попали в

пространственно-временном континууме в исходную точку.

Надеюсь, вы разобрались, что я хотел сказать.

   Словом, так или иначе, а куб парил, невидимый для землян,

на высоте одной мили над Филадельфией (и не спрашивайте

меня, почему над Филадельфией, - сам не представляю, как

можно выбрать Филадельфию для чего бы то ни было вообще).

Куб парил там уже четыре дня, а Три и Девять ловили и

анализировали радиопередачи, пока не научились понимать их и

разговаривать на том же языке.

   Нет, конечно, ничего они не выяснили ни о нашей культуре,

какова она на деле, ни о наших обычаях, каковы они в

действительности. Сами посудите, мыслимое ли дело составить

себе картину жизни на Земле, отведав каши из радиовиктороин,

мыльных опер, дешевых скетчей и ковбойских похождений?

   Правда, дариане не особенно интересовались, какая тут у 

нас культура, их заботило одно: чтобы она не оказалась 

слишком развитой и не могла представлять для них угрозу, и 

за четыре дня они уверились, что угрозой и не пахнет. Трудно 

их винить, что они пришли к такому мнению, тем более что они

правы.

   - На посадку? - спросил Три.

   - Пора, - сказал Девять.

   Три обвил своим телом рычаги управления.

   - ...Ну да, я же видел, как ты дрался, -

разглагольствовал Хэнли. - Ты был хорош на ринге, Кид. Но

попадись, тебе такой никудышний тренер, ты бы, знаешь, кем

заделался!.. Было в тебе такое... хватка, вот что. А как

насчет того, чтобы зайти на уголок и выпить?

   - За чей счет, Хэнли? За твой или за мой?

   - Понимаешь, Кид, я как раз поиздержался. Но не выпить

мне нельзя - душа горит. Ради старой дружбы...

   - Нужна тебе выпивка, как щуке зонтик. Ты и сейчас пьян,

так уж лучше пойди проспись, покуда не допился, до

чертиков...

   - Уже, - сказал Хэнли. - Да они мне нипочем. Вот,

полюбуйся, они же у тебя за спиной...

   Вопреки всякой логике Кид Эгглстон оглянулся. И тут же,

издав пронзительный вопль, свалился без памяти. К ним

приближались Три и Девять. А позади рисовались

неопределенные очертания огромного куба - каждое ребро футов

по двадцать, если не более. И этот куб был и в то же время

как бы не был - жутковатое зрелище. Наверное, именно куба

Кид и испугался.

   Ведь в облике Три и Девять, право же, не было ничего

пугающего. Червеобразные, длиной (если бы их вытянуть)

футов по пятнадцать н толщиной в центральной части тела

около фута, а на обоих концах заостренные, словно гвоздики.

Приятного светло-голубого цвета - н без всяких видимых

органов чувств, так что и не разберешь, где у них голова, а

где ноги; да это и не важно, потому что выглядят оба конца

совершенно одинаково.

   К тому же, хоть они и придвигались все ближе к Хэнли и

распростертому на панели Киду, у них не удавалось различить

ни переда, ни зада. Двигались они в своем нормальном

свернутом положении, плывя в воздухе.

   - Привет, ребята, - сказал Хэнли. - Напугали вы моего

дружка, черт вас дери. А он бы мне поставил, прочитал бы

мораль, а потом поставил. Так что с вас стаканчик...

   - Реакция алогичная, - заметил Три, обращаясь к Девять.

- И у другой особи тоже. Возьмем обоих?

   - Незачем. Другая, правда, крупнее, но слишком уж

слабенькая. К тому же нам и одной довольно. Пошли!

   Хэнли отступил на шаг.

   - Поставите выпить - тогда пойду. А нет - желаю знать,

куда вы меня тащите...

   -Мы посланы Даром...

   - Даром? - переспросил Хэнли. - Даром только кошки

мяукают. Так что никуда я с вами не пойду, если вы, сколько

вас, не поставите мне выпить...

   - Что он говорит? - осведомился Девять у Три. Три

помахал одним концом в том смысле, что и сам не понял. -

Будем брать его силой?

   - А может он пойдет добровольно. Существо, вы войдете в

куб, но доброй воле?

   - А там есть что выпить?

   - Там все есть. Просим вас войти...

   И Хэнли приблизился и вошел. Он, конечно, не очень-то

верил в этот призрачный куб, но терять ему было все равно

нечего. А потом, раз уж допился до чертиков, лучше всего

отнестись к ним с юмором. Куб изнутри был твердым и теперь

не казался ни прозрачным, ни призрачным. Три намотался на

рычаги управления и легкими движениями обоих концов управлял

чувствительными механизмами.

   - Мы в подпространстве, - сообщил он. - Предлагаю

сделать остановку, изучить добытый образец и установить,

пригоден ли он для наших целей...

   - Эй, ребята, а как насчет выпивки?

   Хэнли начал не на шутку волноваться. Руки у него

тряслись, по хребту то вверх, то вниз ползали мурашки.

   - Мне кажется, он страдает, - заметил Девять. -

Возможно, от голода или от жажды. Что пьют эти существа?

Перекись водорода, как и мы?

   - Большая часть планеты покрыта, как мне представляется,

водой с примесью хлористого натрия. Синтезировать для него

такую воду?

   - Не надо! - вскричал Хэнли. - И даже без соли - все

равно не надо! Выпить хочу! Виски!

   - Проанализировать его обмен веществ? ~ спросил Три. -

С помощью интрафлуороскопа это можно сделать в одно

мгновение... - Он размотался с рычагов и направился к

машине странного вида. Замелькали огоньки. - Удивительно,

- сказал он. - Обмен веществ у данного существа зависит от

С2Н5ОН...

   - С2Н5ОН?

   - Именно так. От этилового спирта - по крайней мере в

основном. С некоторой добавкой Н2О и даже без хлористого

натрия, наличествующего в здешних морях. Есть еще другие

ингредиенты, но в минимальных дозах; по-видимому - это все,

что он усваивал на протяжении 6 последних месяцев. В крови

и в клетках мозга 0,234 процента спирта. Представляется,

что весь обмен веществ в его организме основан на С2Н5ОН.

   - Ребята, - взмолился Хэнли. - Я же так помру от жажды.

Ну, кончайте трепаться и налейте мне стаканчик.

   - Потерпите, пожалуйста, - ответил Девять. - Сейчас я

изготовлю все, что вам необходимо. Только настрою

интрафлуороскоп на другой режим и еще подключу психометр...

   Вновь замелькали огоньки, и Девять переместился в угол

куба, где была лаборатория. Что-то там произошло, и спустя

минуту он вернулся с колбой. В колбе плескалось почти две

кварты прозрачной янтарной жидкости.

   Хэнли принюхался, потом пригубил и тяжко вздохнул.

   - Я на том свете, - сообщил он. - Это же

ультрапрималюкс, нектар богов. Такой шикарной выпивки

просто не бывает...

   Он сделал несколько больших глотков, и ему даже не

обожгло горло.

   - Что это за пойло, Девять? - поинтересовался Три.

   - Сравнительно сложный состав, в точности соответствующий

его потребностям. Пятьдесят процентов спирта, сорок пять

воды. Остальные ингредиенты - пять процентов, но их

довольно много: сюда входят в надлежащих пропорциях все

витамины и соли, нужные его организму. Затем еще добавки в

минимальных дозах, улучшающие вкусовые свойства, - по его

стандартам. Для нас, дариан, вкус этой смеси был бы ужасен,

даже если мы могли бы пить спирт или воду...

   Хэнли снова вздохнул и опять хлебнул. Слегка покачнулся.

Поглядел на Три и ухмыльнулся:

   - А теперь я знаю, что вас тут нет. Не было и нет...

   - Что он хочет сказать? - обратился Девять к Три.

   - Мыслительные процессы у него, по-видимому, совершенно 

алогичны. Сомневаюсь, что из существ данного вида получатся 

сколько-нибудь приличные рабы. Но, конечно, мы еще проверим. 

Как ваше имя, существо?

   - Что в имени тебе моем, приятель? - вопросил Хэнли. -

М-можете звать меня как вам угодно, я р-разрешаю... Вы мне

сам-мые, сам-мые лучшие дрзя... Б-берите м- меня и

вез-зите, к-куда хотите, т-только рабдите, к-когда мы

приедем, к-куда мы едем...

   Он глотнул из колбы еще разочек и прилег не пол.

Непонятные звуки, которые он теперь издавал, ни Три, ни

Девять расшифровать не смогли... "Хррр... вззз... хррр...

вззз..." - или что-то в этом роде. Они попытались

растолкать его, но потерпели неудачу. Тогда они провели ряд

новых наблюдений и поставили над Хэнли все опыты, какие

могли придумать. Прошло несколько часов. Наконец он

очнулся, сел и уставился на дариан безумными глазами.

   - Ни верю, - сказал он. - Вас тут нету, одна видимость.

Дайте выпить, Христа ради...

   Ему вновь поднесли колбу. - Девять восполнил убыль, и

она вновь была налита до краев. Хэнли выпил. И закрыл

глаза в экстазе.

   - Только не будите меня!

   - Но вы и не спите.

   - Тогда не давайте мне уснуть. Я понял теперь, что это

такое. Амброзия, напиток богов...

   - Богов? А кто это?

   - Да нету их. Но они пьют амброзию. Сидят у себя на

Олимпе и пьют...

   - Мыслительные процессы совершение алогичны, - заметил

Три.

   Хэнли поднял колбу и провозгласил:

   - Кабак есть кабак, а рай есть рай, и с мест они не

сойдут. За тех, кто в раю!

   - Что такое рай?

   Хэнли задумался.

   - Рай - это когда заведешься, и надерешься, и шляешься и

валяешься, и все задаром...

   - Даром? Что вам известно о Даре?

   - Дар судьбы. Дар небес. Сегодня с виски, завтра - без.

Пока вы меня не прогнали, ребята, ваше здоровье!

   Он еще выпил.

   - Слишком туп, чтобы приспособить его к чему-нибудь,

кроме, самых простых физических работ, - сделал вывод Три.

- Но если он достаточно силен, мы все-таки рекомендуем

вторжение на планету. Тут, вероятно, три-четыре миллиарда

жителей. Нам нужен и неквалифицированный труд - три-четыре

миллиарда принесут нам существенную помощь...

   - Ура-а-а! - завопил Хэнли.

   - Кажется, у него неважная координация, - задумчиво

сказал Три. - Но, может быть, он действительно силен...

Как вас зовут, существо?

   - Зовите меня Ал, ребята.

   Хэнли кое-как поднялся на ноги.

   - Это ваше личное имя или наименование вида? И полное ли

это наименование?

   Хэнли прислонился к стенке и поразмышлял немного.

   - Наименование вида, - заявил он. - А если полностью...

Давайте-ка я вам по- латыни...

   И припомнил по-латыни.

   - Мы хотим испытать вас на выносливость.

   Бегайте от стены к стене, пока не устанете. А колбу с

вашей пищей я тем временем подержу...

   Девять попытался взять у Хэнли колбу, но тот судорожно

вцепился в нее.

   - Еще глоточек. Еще ма-аленький глоточек, и тогда я

побегу. Право слово, побегу. Куда хотите...

   - Быть может, он нуждается в своем питье, - сказал Три.

- Дайте ему, Девять...

   "А вдруг мне теперь перепадет не скоро", - решил Хэнли и

прильнул к колбе. Потом он жизнерадостно сделал ручкой

четырем дарианам, которые оказались перед ним.

   - Валяй на скачки, ребята! Все скопом... Ставьте на

меня. Выиграете как пить дать. Но сперва еще по

ма-аленькой...

   Он глотнул еще - на сей раз действительно по маленькой,

унции две, не больше.

   - Хватит, - сказал Три. - Теперь бегите. Хэнли сделал

два шага и плашмя растянулся на полу. Перевернулся на спину

и остался лежать с блаженной улыбкой на лице.

   - Невероятно! - воскликнул Три - А он не пробует нас

одурачить? Проверьте, Девять...

   Девять проверил.

   - Невероятно! - повторил он. - Воистину невероятно, но

после столь незначительного напряжения образец впал в

бессознательное состояние. Настолько бессознательное, что

потерял всякую чувствительность к боли. И это не

притворство. Данный вид не представляет для нас ни малейшей

ценности. Готовьтесь к старту - мы возвращаемся. В

соответствии с дополнительной инструкцией забираем его с

собой как экземпляр для зоосада. Такую диковину нельзя не

забрать. С точки зрения физиологии это самое странное

существо, какое мы когда-либо обнаруживали на десятках

миллионов обследованных планет...

   Три обернулся вокруг рычагов управления и обоими концами

стал приводить механизмы в действие. Минули 163 тысячи

световых лет и 1630 веков и взаимно погасили друг друга с

такой полнотой и точностью, что создалось впечатление, будто

куб вообще не двигался ни во времени, ни в пространстве.

   В столичном городе дариан, которые правят тысячами

полезных планет и посетили миллионы бесполезных, например

Землю, Ал Хэнли занимает просторную стеклянную клетку,

установленную в зоосаде на самом почетном месте: ведь он,

Хэнли, самый поразительный здесь экспонат.

   Посреди клетки - бассейн, откуда он то и дело пьет и где,

по слухам, даже купается. Бассейн проточный, постоянно

наполненный до краев чудеснейшим напитком - напиток этот

настолько же лучше лучшего земного виски, насколько лучшее

земное виски лучше самого грязного и самого вонючего

самогона. Более того, в здешний напиток добавлены без

ущерба для вкуса все витамины и соли, нужные экспонату для

поддержания обмена веществ...

   От напитка из бассейна не бывает ни похмелья, ни каких-то

других неприятных последствий. И Хэнли получает от своего

житья такое же наслаждение, как завсегдатаи зоосада от

поведения Хэнли; они взирают на него в изумлении, а затем

читают надпись на клетке. Надпись начинается с

латинизированного наименования вида - того наименования,

которое Хэнли припомнил для Три и Девять:



             АЛКОГОЛИКУС АНОНИМУС



       Основная пища - С2Н5ОН, слегка приправленный 

       витаминами и минеральными солями. Иногда проявляет 

       блестящие способности, но, как правило, полностью 

       алогичен. Степень выносливости: может сделать, не 

       падая, лишь несколько шагов. Коммерческая ценность 

       равна нулю, однако, весьма забавен как образчик 

       самой странной формы жизни, обнаруженной в пределах 

       Галактики. Место обитания: третья планета системы 

       ИК 6547-ХГ 908.



   Хэнли и впрямь забавен, столь забавен, что дариане при

помощи специальных процедур превратили его в практически

бессмертное существо. И это здорово, потому что, если бы

такой интересный зоологический экспонат взял да помер, они

могли бы прилететь на Землю за новым. И могли бы случайно

нарваться на вас или на меня, - а если вы или я в этот день

по недоразумению окажемся трезвыми? Скверная получится

штука.