Стивен Кинг Папся Перевод с английского Б. Любарцева Шеридан не спеша прогуливался по длинному гулкому коридору торгового центра, когда заметил, как маленький мальчик вышел из двери под вывес- кой "КУЗЕНТАУН". Ему было года три с половиной, во всяком случае ни- как не больше пяти. Выражение его лица вызвало живейший интерес у Ше- ридана: он еще не плакал, но, казалось, вот-вот разревется. Шеридан помедлил, пережидая, пока спадет волна отвращения к самому себе... хо- тя каждый раз, когда он уводил ребенка, это ощущалось все менее остро. Первый раз он не спал неделю. Его неотступно преследовала мысль о здо- ровенном жирном турке, который называл себя мистером Магом, о том, что тот делает с детьми. - Они уплывают на пароходе, мистер Шеридан,- сказал ему турок, хотя получилось у него: "Они обрифауд на балготе, миштл Селитан". Турок улыбнулся. "А ты знай свое дело и не спрашивай, о чем не нужно",- го- ворила эта улыбка четко и недвусмысленно, без всякого акцента. Шеридан больше и не спрашивал, но это не означало, что он перестал размышлять про себя. Особенно после операций. Ворочаясь с боку на бок, он хотел переиграть все так, чтобы уйти от искушения. На второй раз было почти так же плохо... на третий немного не так... а на четвертый он почти не думал о "балготе",которым все могло кончиться для малышей. Шеридан поставил свой фургон на площадку для инвалидов прямо перед входом в центр. На заднем бампере фургона он установил специальный ин- валидский номер. Этот номер он ценил на вес золота за то, что тог не вызывал подозрений у охранников центра, а площадки были очень удобны и почти всегда пустовали. "Всегда делаешь вид, будто ничего не высматриваешь, но всегда за пару дней до того вешаешь инвалидский номер". Дерьмо это все: он был в стесненных обстоятельствах, а этот мальчик мог разрешить очень тяжелые проблемы. Он направился к малышу, который все более встревоженно оглядывался по сторонам. Да, подумал Шеридан, ему уже пять, а то и шесть - просто очень щуплый. В резком свете флюоресцентных ламп, просачивавшемся сквозь стеклянные двери, мальчик казался пергаментно-белым, не просто перепуганным, а наверное, и больным. Шеридан, однако, объяснил это тем, что ребенок испуган. Такой сильный страх он обычно узнавал, пото- му что сам навидался его в зеркале за последние полтора года. Малыш с надеждой вглядывался в лица прохожих - людей, которые входили, чтобы сделать покупки, и выходили с огромными коробками; лица их прямо-таки светились от удовольствия, почти как у наркоманов. Ребенок в джинсах и майке с надписью "Питтсбургские пингвины" ждал, чтобы кто-то ему по- мог, кто-то взглянул на него и, заподозрив неладное, задал бы пра- вильный вопрос: "Ты отстал от папы, сынок?", короче - ждал друга. "Вот я,- думал, приближаясь, Шеридан.- Вот я, сынок,- я буду твоим другом". Он почти дошел до мальчика, когда заметил магазинного охран- ника, степенно прохаживавшегося между дверями. Тот полез в карман, ви- димо, за сигаретами. Сейчас он подойдет, увидит мальчика - и добыча сорвется с крючка. "Дерьмо",- подумал он, но, по крайней мере, никто не видел, что он заговаривает с мальчиком. Так было бы еще хуже. Шери- дан немного отступил и начал рыться в карманах, словно проверяя, на месте ли ключи. Взгляд его перебегал с мальчика на охранника и обрат- но. Малыш уже ревел. Не в полный голос, но крупные слезы, казавшиеся розовыми в отраженном сиянии вывески "КУЗЕНТАУН", катились по его гладким щекам. Девушка в информационной будке помахала охраннику и что-то сказала. Она была хорошенькой шатенкой лет двадцати пяти, он - блондин с усами песочного цвета. Коща охранник нагнулся к окошку, улы- баясь девице, Шеридан решил, что они напоминают парочку с рекламы си- гарет на задней обложке журнала: "Вдохни аромат "Салема". Он тут обми- рает со страху, а они себе болтают - а что ты делаешь после работы, а давай сходим выпьем в это новое местечко, в общем, ла-ла-ла. Теперь и она уставилась в его сторону. Совсем хорошо. Шеридан внезапно решился рискнуть. У ребенка уже грудь ходит ходуном, а когда он заревет в пол- ный голос, кто-нибудь обратит на него внимание. Шеридан не любил дей- ствовать, когда охранник находился ближе чем в тридцати метрах, но ес- ли он в ближайшие двадцать четыре часа не покроет долг у мистера Ред- жи, ему нанесут визит двое здоровенных парней и проведут сеанс хирур- гии, добавив несколько новых сгибов на руках. Он направился к малышу - крупный мужчина в обычной рубашке и брюках цвета хаки, мужчина с прос- тым широким лицом, которое на первый взгляд казалось добродушным. Он нагнулся к мальчику, уперев руки выше колен, и мальчик повернул блед- ное, перепуганное личико к Шеридану. Глаза у него были зеленые, как изумруды; омывавшие их слезы только подчеркивали цвет. .- Ты отстал от папы, сынок? - спросил Шеридан. - Папся,- произнес малыш, утирая слезы.- Я... я не могу найти Пансю!!! Теперь он и вправду зарыдал, и входящая в магазин женщина бросила на них настороженный взгляд. - Все в порядке,- сказал ей Шеридан, и она прошла в дверь. Шеридан ободряюще обнял ребенка за плечи и слегка подголкнул вправо - в сторо- ну фургона. Потом оглянулся. Охранник теперь чуть ли не упирался но- сом в лицо девицы в окошке. Похоже, девице сегодня действительно дос- танется "Лаки". Шеридан облегченно вздохнул. В этом месте можно гра- бить банк при всем честном народе, а охранник ничего не заметит. Похо- же было, что дело выгорит. - Хочу к Папсе! - рыдал мальчик. - Конечно, конечно,- успокаивал его Шеридан.- Мы идем его искать. Не беспокойся. Он еще немного продвинулся вправо. Мальчик взглянул на не- го с внезапной надеждой: - Вы его найдете? Да, мистер? - Разумеется,- Шеридан одарил его сердечной улыбкой.- Находить поте- рянных Папсей... это у меня вроде как специальность такая. - Да? - Ребенок попытался улыбнуться, хотя слезы у него еще текли. - Ясное дело,- подтвердил Шеридан, опять оглядываясь, чтобы убедиться, что охранник (которого он теперь почти не видел и который вряд ли смо- жет заметить Шеридана с мальчиком, если даже поднимет голову) все еще увлечен беседой. Он не ошибся.- Как одет твой Папся, сынок? - Он был в костюме,- сказал малыш.- Он почти всегда ходит в костюме. Я только раз видел его в джинсах.- Он говорил так, будто Шеридану извес- тны все эти подробности насчет Папси. - Спорю, костюм черный,- предположил Шеридан. У мальчика загорелись глаза: - Вы его видели! Где? Он резко рванулся к двери, забыв про слезы, и Шеридан едва удержался, чтобы не схватить бледного маленького чертен- ка. Так не годится. Нельзя устраивать сцен. Нельзя делать ничего, что запало бы в память посторонним. Надо усадить его в фургон. Там все стекла затемнены, кроме ветрового; внутри ничего разглядеть нельзя, если не прилепиться носом к окошку. Прежде всего усадить его в фургон. Он легонько взял малыша за руку: - Я не там его видел. Я его видел во-он где. Он указал на громадную стоянку с бесконечными рядами машин. В дальнем конце ее был широкий въезд, а за ним виднелись двойные желтые арки "Макдональдса". - С чего бы Папсе идти туда? - спросил мальчик, как будто то ли Шери- дан, то ли Папся, то ли оба сразу спятили. - Не знаю,- развел руками Шеридан. Мозг у него работал быстро, выщел- кивая мысли, словно курьерский поезд,- как всегда, когда надо было ли- бо довести дело до конца, либо осторожно смыться. Папся. Не папа, не папочка, а Папся. Мальчик особо это подчеркивал. Может, Папся - это дедушка, решил Шеридан.- Но я точно уверен, что он там. Пожилой мужчи- на в черном костюме. Седой... с зеленым галстуком... - Папся был в синем галстуке,- возразил малыш.- Он знает, что это мой самый любимый. - Да, наверное, синий,- размышлял Шеридан.- В таком свете трудно ра- зобрать. Идем, залазь в фургон, я тебя отвезу к нему. - А вы уверены, что это был Папся? Потому что не знаю, что ему делать в таком месте, где... Шеридан пожал плечами: - Слушай, мальчик, если ты не уверен, что это он, пойди сам поищи. Мо- жет, и найдешь.- И, быстро отвернувшись, направился к фургону. На мальчишке свет клином не сошелся. Он подумывал вернуться и попробо- вать еще раз, но решил, что крутится здесь слишком долго - либо надо сводить наблюдательные пункты к минимуму, либо загремишь в тюрьму на двадцать лет. Лучше направиться в другой универмаг. Скажем, "Скотер- вилл" или... - Подождите, мистер! - с отчаянием в голосе завопил ребенок; послышал- ся стук кроссовок об асфальт.- Подождите! Я сказал ему, что хочу пить, наверное, он пошел туда, чтобы взять мне кока-колу. Подождите! Шеридан, улыбаясь, обернулся: - Я не собирался тебя бросать, сынок. Он повел мальчика к выкрашенно- му в неописуемо синий цвет фургону, которому было четыре года от роду. Открыв дверь, он улыбнулся малышу, который подозрительно взглянул на него своими зелеными глазами, выделявшимися на бледном личике, глаза- ми такой величины, как у беспризорного дитяти с рекламных картинок в бульварных газетах типа "Нэшнл инкуайрер" или "Биде ньюс". - Прошу в мою гостиную, дорогой,- сказал Шеридан с улыбкой, которая выглядела почти естественной. На самом деле от нее могло бросить в дрожь, подумалось ему. Ребенок полез туда, и, хотя он этого не знал, с той минуты, как за ним захлопнулась дверь, его жизнь принадлежала Бриггсу Шеридану. В жизни у него была одна-единственная проблема. Не женщины, хотя, как и всякому нормальному мужчине, ему нравилось слы- шать шорох юбки или ощупывать гладкую поверхность шелкового чулка, и не выпивка, хотя он мог и пропустить вечером пару стаканчиков. Пробле- мой Шеридана - его, можно сказать, фатальным пороком - были карты. Лю- бая карточная игра, в которой делались ставки. Он потерял работу, кре- дитную карточку, дом, доставшийся от матери. Пока что еще не попал в тюрьму, но, как только у него возникнут серьезные неприятности с мис- тером Реджи, тюрьма покажется ему домом отдыха. Прошлым вечером он чуть не сошел с ума. Гораздо лучше, обнаружил он, когда проигрываешь сразу. Тогда пропадает охота играть, ты идешь домой, смотришь по ящи- ку сериал о почтальоне и ложишься спать. Когда же сначала немного ве- зет, ты втягиваешься. Той ночью Шеридан втянулся настолько, что остал- ся должен семнадцать тысяч долларов. Он не мог этому поверить; он ушел домой подавленный, буквально ошеломленный величиной этой суммы. В ма- шине по пути домой он не уставал повторять про себя, что задолжал мис- теру Реджи не семьсот, не семь тысяч, а семнадцать тысяч железных сол- датиков. Каждый раз при этой мысли он хихикал и делал громче музыку по радио. Но он уже не хихикал следующим вечером, когда двое горилл - из тех, кто мог, несомненно, придать его рукам самые неожиданные изгибы,- привели его в контору мистера Реджи. - Я уплачу,- сразу же запричитал Шеридан.- Я уплачу, слышите, никаких проблем, пару дней, максимум неделю, ну две... - Ты мне надоел, Шеридан,- произнес мисгер Реджи. - Я... - Заткнись. Если я дам тебе неделю, думаешь, я не знаю, что ты сде- лаешь? Стрельнешь у приятеля пару сотен, если у тебя еще остались приятели, у которых есть что взять. А если не найдешь прияте-ля, то ограбишь винный магазин, если у тебя кишка не тонка. Я в этом сомне- ваюсь, но все может быть.- Мистер Реджи подался вперед, оперся подбо- родком о сложенные руки и усмехнулся. От него пахло дорогим одеколо- ном.- А если ты добудешь две сотни долларов, что ты с ними сделаешь? - Отдам вам,- пробормотал Шеридан. Он готов был расплакаться.- Немед- ленно отдам вам! - Нет, не отдашь,- возразил мистер Реджи.- Пойдешь на них играть. А меня будешь кормить своими дерьмовыми извинениями. На этот раз ты за- вяз по уши, парень. Выше головы. Шеридан больше не мог сдерживать слез; он заревел. - Эти парни могут надолго уложить тебя в больницу,- задумчиво произ- нес мистер Реджи.- Тебе к каждой руке приделают по трубке и еще одну воткнут в нос. Шеридан зарыдал еще громче. - Вот что я тебе посоветую,- сказал мистер Реджи, толкая сложенный листок бумаги через стол Шеридану.- Можешь связаться с этим типом. Он себя называет мистер Маг, но на самом деле он мешок с дерьмом, вроде тебя. Теперь убирайся. Жду тебя через неделю, и ты положишь свои фиш- ки на этот стол. Либо ты их выкупишь, либо мои друзья займутся тобой. А как говаривал знаменитый негр Букер Т. Вашингтон, если они начнут, то не перестанут, пока им не надоест. На сложенном листке была написа- на настоящая фамилия того турка. Шеридан поехал к нему и услышал о ма- лышах и "балготах". Мистер Маг назвал также сумму, значительно большую, чем та, что значилась на фишках мистера Реджи. С тех пор Ше- ридан крутился в универмагах. Он выехал с главной стоянки торгового центра "Кузентаун", осмогрелся, затем направился в сторону подъездной дорожки и "Макдональдса". Малыш сидел на переднем сиденье, сложив ру- ки на коленях и рыская глазами во все стороны. Шеридан подкатил к зда- нию, резко повернул от подъездной дорожки и продолжал путь. -. Зачем вы объезжаете сзади? - удивился ребенок. - Ты должен будешь зайти в другую дверь,- пояснил Шеридан.- Смотри внимательно, сынок. Кажется, я там его видел. - Вы видели? Правда видели? - Я вполне уверен, угу. Улыбка облегчения расплылась по лицу ребенка, и на какое-то мгновение Шеридан его пожалел - черт возьми, он же не чудовище и не маньяк, Господи. Но его фишки с каждым разом стоили все больше, а эта сволочь мистер Реджи не давал никаких послаблений. На этот раз речь шла не о семнадцати тысячах, или двадцати, или даже двадцати пяти. Сейчас на кон было поставлено тридцать пять штук - це- лый корпус железных солдатиков, иначе к субботе он приобретет кучу но- вых локтевых суставов. Он остановился у задней стены кафе, рядом с му- соросборником. Здесь не было ни одной машины. Прекрасно. На дверце был кармашек для карт и всякой мелочи. Шеридан полез туда левой рукой и вынул пару вороненых стальных наручников. Их створки были раскрыты. - Зачем мы тут остановились, мистер? - спросил мальчик. В его голосе проскальзывал страх, но совсем иной; он вдруг понял, что потерять Пап- сю в муравейнике универмага - далеко не самое худшее, что может с ним случиться. - Да нет, мы на минутку,- благодушно сказал Шеридан. После второго случая он понял, что нельзя недооценивать шестилетних, коща они пой- мут, что дело плохо. Тот мальчишка ударил его в мошонку и чуть не уд- рал.- Просто я забыл надеть очки, когда поехал. У меня могут отобрать права. Они в футлярчике там, на палу. Закатились на твою сторону. Дос- тань их мне, пожалуйста. Ребенок нагнулся за футляром для очков, кото- рый был пуст. Шеридан наклонился и набросил один из наручников на про- тянутую ручку мальчика. Тут-то и началось. Разве он не говорил, что недооценивать шестилетних - грубая ошибка? Стервец сражался, как вол- чонок, выкручивался с такой силой, что Шеридан ни за что не поверил бы, если бы сам не испытал этого. Он брыкался, кусался и порывался от- крыть дверь, тяжело дыша и издавая странные, какие-то птичьи вопли. Он схватился за ручку. Дверь распахнулась, но лампочка не зажглась - Ше- ридан сломал ее после того, второго, раза. Шеридан схватил мальчика за ворот рубашки и втащил обратно. Он пытался зацепить второй наручник за специальную стойку рядом с сиденьем, но промахнулся. Малыш дважды уку- сил его за руку до крови. Боже, зубы, как бритвы. Сильная боль отда- лась во всей руке. Он ударил мальчишку в зубы. Тот свалился на си- денье, кровь Шеридана запеклась у него на губах и подбородке, закапав ворот рубашки. Шеридан зафиксировал наручник в стойке и упал на свое сиденье, посасывая тыльную сторону кисти. Боль была действительно сильной. Он вынул руку изо рта и осмотрел ее в слабом свете приборной доски. Два мелких, рваных пореза, каждый сантиметров в пять длиной, тянулись от запястья почти до пальцев. Кровь пульсировала слабыми тол- чками. Тем не менее он не хотел нанести еще один удар сорванцу, и вов- се не из-за страха испортить турку товар, хотя тот со своим маслянис- тым акцентом нервно предупреждал: "Ишполтиш тофал - подеряес цену". Нет, он не осуждал ребенка за сопротивление - сам на его месте повел бы себя так же. Раны придется как можно скорее продезинфицировать, мо- жет, даже сделать укол; где-то он вычитал, что человеческие укусы са- мые опасные. Тем не менее он не мог не восхищаться мужеством малыша. Он выжал сцепление и проехал мимо киоска с гамбургерами, мимо окошка, где их покупали, не выходя из машины, и обратно на въездную дорожку. Он свернул налево. У турка был большой особняк на дальней окраине - холмах Талуда. Для безопасности Шеридан решил ехать просёлками. Пятьдесят километров. Это минут сорок пять, может, час. Он проехал знак "СПАСИБО ЗА ПОКУПКУ В ЧУДЕСНОМ ТОРГОВОМ ЦЕНТРЕ "КУЗЕНТАУН", свер- нул налево и покатил по шоссе на дозволенной скорости семьдесят кило- метров в час. Вынул платок из заднего кармана, обернул им правую руку и принялся мечтать о сорока штуках, обещанных турком.за мальчика. - Ты пожалеешь,- произнес малыш. Шеридан нетерпеливо взглянул на него, словно оторванный от сладкого сна наяву, в котором у него двадцать раз подряд оказывался стрит, а мистер Реджи ползал у него в ногах, зали- ваясь потом и умоляя остановиться. Ребенок снова заплакал, и слезы его отливали тем же странным розовым оттенком, хотя здесь не было ярких огней универмага. Шеридан впервые заволновался, нет ли у звереныша ка- кой-то заразной болезни. Он подумал, что теперь уже поздно беспо- коиться, и выкинул это из годовы. - Когда мой Папся найдет тебя, ты пожалеешь,- настаивал мальчик. - Да,- согласился Шеридан и закурил. Он свернул на шоссе № 28, на его неразмеченный даухшмосный участок. Слева тянулось огромное болото, справа стоял нетронутый лес. Мальчишка потянул наручники и засопед. - Перестань. Это бесполезно. Тем не менее он снова потянул. На этот раз послышался стонущий скрип, который Шеридану совсем не понравился. Он обернулся и был поражен, увидев, как изогнулась металлическая стой- ка, которую он сам приварил рядом с сиденьем. "Черт! - подумал он.- У него зубы, как бритвы, а силы, как у бычка. Если он бальной способен на такое, Боже меня упаси было бы хватать его, когда он чувствовал се- бя хорошо". Он прикоснулся к мягкому плечу и сказал: - Перестань! - Не перестану! Малыш снова дернулся, и Шеридан увидел, что стойка изогнулась еще больше. Господи, да какой ребенок способен на такое? "Страх,- сказал он себе.- Вот почему у него получается". Однако нико- му больше такое не удавалось, а многие из них на этой стадии игры ис- пытывали гораздо больший страх. Он открыл ящик для перчаток в центре приборной доски. Вынул шприц. Турок дал ему этот шприц, предупредив, что пользоваться им можно только в случае крайней необходимости. Нар- котики, сказал турок (он произносил "налготки"), мо^т ишполтить тофал. - Видишь? Ребенок искоса взглянул на шприц и кивнул. - Хочешь, чтобы я им воспользовался? Тот мгновенно замотал головой. Сильный-то он сильный, а уколов боится панически, как все дети, с удовлетворением отметил Шеридан. - Он очень мощный. Он тебя вырубит.- Он помолчал. Он не хотел этого говорить - в общем-то он был неплохой парень, если бы не влез в петлю,- но придется.- Ты можешь даже умереть. Мальчик уставился на не- го. Губы его дрожали, щеки побелели от страха. - Ты не будешь дергать наручники, а я уберу шприц. Лады? - Лады,- прошептал малыш. - Обещаешь? - Да.- Ребенок приподнял губу, обнажив белые зубы. На одном из них за- пеклась кровь Шеридана. - Клянешься мамочкой? - У меня никогда не было мамы. - Дерьмо,- с отвращением произнес Шеридан и снова взялся за руль. Те- перь они ехали чуть быстрее, и не только потому, что выбрались на шос- се. Этот мальчишка хуже приввдения. Шеридан хотел поскорее сбыть его турку, получить деньга и смыться. - Мой Папся правда очень сильный, мистер. - Да ну? - спросил Шеридан, а про себя подумал: "Спорю, что так и есть. Единственный среди стариков, кто может отжаться на кольцах, так, что ли?" - Он найдет меня. - Угу. - Он учует меня по запаху. В это Шеридан верил. Он сам чуял запах это- го ребенка. Что страх имеет запах, он знал еще по прежним своим экспе- дициям, но от этого ребенка несло какой-то странной смесью пота, гря- зи и медленно разлагающейся кислоты из аккумулятора. Шеридан все больше убеждался, что с мальчишкой что-то всерьез не так... но скоро это будет проблемой мистера Мага, а не его, и берегись, покупатель, как говаривали древние люди в тогах. Берегись, распроклятый покупа- тель. Шеридан опустил стекло со своей стороны. Слева все тянулось бо- лото. Блики лунного света отражались в стоячей воде. - Папся умеет летать. - Да,- заметил Шервдан,- после пары бутылок "ночного поезда" могу спо- рить, он летает, как распроклятый орел. - Папся... - Хватит этой ерунды про Папсю, ладно? Мальчик замолчал. За семь кило- метров от этого места болото расширялось, образуя большой пустой пруд. Шеридан свернул на грунтовку вдаль северного берега пруда. Через де- сять километров он свернет направо и выберется на шоссе № 41, откуда рукой подать до холмов Талуда. Он посмотрел на пруд, плоское серебристое зеркало которого мерцало в лунном свете... и вдруг лунный свет исчез. Будто его стерло. Сверху донесся хлопающий звук, будто ветер развевал белье на веревке. - Папся! - закричал мальчик. - Заткнись. Это просто птица. Но внезапно он насторожился. Он взгля- нул на ребенка. У того снова обнажились зубы. Зубы были белые и очень большие. Нет... не большие. Большие - не то слово. Они были длинные. Особенно два крайних... как они называются? Клыки. Внезапно у него в мозгу снова развернулась бешеная скачка со щелчками. "Я сказал ему, что хочу пить". "Зачем Папсе ходить туда, где они..." (он хотел ска- зать "едят"?) "Он найдет меня". "Он чует меня по запаху". "Папся умеет летать". Что-то с тяжелым глухим стуком опустилось на крышу фургона. - Папся! - снова закричал мальчик, пьянея от радости, и тут Шеридан понял, что не различает дороги - громадное перепончатое крыло с пульсирующими венами полностью закрыло ветровое стекло. "Папся умеет летать". Шеридан вскрикнул и надавил на тормоз, надеясь таким образом сбросить странное существо с крыши. Справа снова послышался скрежет изгибаемого металла, за которым последовал короткий треск. Мгновение спустя пальцы мальчишки вцепились ему в лицо, разрывая щеку. - Он украл меня, Папся! - вопил ребенок странным, птичьим голосом, об- ращаясь к тому, что сидело на крыше фургона.- Он украл меня, он украл меня, злой дядька украл меня! "Ты не понимаешь, малыш,- думал Шеридан. Он потянулся за шприцем и достал его.- Я не злой дядька, просто так сложились обстоятельства". И тут рука, больше напоминавшая коготь, вы- шибла боковое стекло и вырвала шприц из рук Шеридана - вместе с двумя пальцами. Минуту спустя Папся сорвал водительскую дверцу, и петли об- висли блестящими кусочками бесполезного скрученного металла. Шервдан увидел развевающуюся пелерину, черную снаружи, подбитую красным шел- ком изнутри, и галстук этого существа... хотя это скорее был шарф, но действительно синий - мальчик говорил правду. Папся вышвырнул Шерида- на из машины; его когти, прорвав пиджак и рубашку, глубоко вонзились в плечи. Зеленые глаза Папси вдруг налились кровью и сделались красными, словно розы. - Мы пошли в универмаг, потому что мой внучек захотел ниндзей-черепа- шек,- прошептал Папся, и из его рта запахло засиженным мухами мясом.- Которых показывают по телеку. Все дета их хотят. Ты должен был оста- вить его в покое. Оставить нас в покое. Он тряс Шеридана, как тряпич- ную куклу, несмотря на его вопли. Шеридан слышал, как Папся спрашивал ребенка, хочет ли он еще пить, а тот отвечал, что да, очень, плохой дядька его обидел, и у него все горло пересохло. Лишь на секунду Шери- дан увидал ноготь большого пальца Папси, прежде чем тот вонзился во впадину у него под подбородком, толстый, обгрызенный ноготь. Этот но- готь перерезал ему горло прежде, чем он сообразил, что происходит. И последнее, что он увидел перед тем, как погрузиться в вечную тьму, был мальчик, подставлявший ладошки, подобно тому как сам Шеридан ребенком подставлял их под водопроводный кран в жаркий летний день... И Папся, нежно трепавший волосы внука.