А. Днепров
МАШИНА «ЭС, МОДЕЛЬ N№ I»
Разговор зашел о неограниченных возможностях современной техники.
Начали с холодильников и автомобилей, а затем постепенно перешли
на телевизоры, реактивные самолеты и управляемые снаряды. Каждый
из присутствовавших высказывался так, как будто он являлся
крупным специалистом, хотя все, что говорилось, было извлечено из
иллюстрированных приложений к воскресным газетам.
Конечно, не обошлось без разговоров о кибернетике. Об этой новой
науке почему-то говорили полушепотом, робко и таинственно, как
пятьдесят лет назад о гипнозе и сто лет назад о привидениях.
Однако сознание того, что кибернетика существует и
кибернетические машины тоже, постепенно придавало собеседникам
храбрость.
— Мы их делаем, мы, — восторженно шептал высокий блондин в
потертой синей блузе. Он вытянул вперед руки и растопырил толстые
пальцы. — Вот видите, все пальцы в красных пятнах. Это от олова.
С утра и до вечера занимаюсь пайкой этих проклятых машин. Сколько
там проводов, ламп и всякой всячины! Заглянешь внутрь — громадный
радиомагазин. И представьте себе, все это работает. Техника!
Может сбивать самолеты. Предсказывает, на ком ты женишься.
— Старо, брат, старо, — прохрипел хмурый облысевший бродяга,
бессмысленно водивший по грязной клеенке руками. — Эти штуки не
только предсказывают, на ком ты женишься, но и выбирают
губернаторов. В пятьдесят втором электронная бестия по имени
«Юнивак» выбрала губернатора штата Миссури. Это еще почище,
чем жену выбрать, как-никак начальство.
— А правда, говорят, в полиции есть машина, которая
предсказывает, где и когда ребята собираются совершить налет?
Говорят, идут парни на дело, а их там, голубчиков, уже ждут, — с
хихиканьем пропищал подозрительный тип в черных очках и робко
поежился.
— Правда. Есть и такие. И суд и следствие вооружились такими
машинами.
Картинка! Задает эта машина какие-то глупые вопросы. А ты отвечай
только «да» или «нет». Черт его знает, где нужно «да», а где
нужно «нет». Тем более что она спрашивает:
«Хотел бы ты побывать на Луне?» или «Кусали ли тебя в детстве
собаки?» После того как ты наляпаешь невпопад штук сто этих «да»
и «нет», машина и говорит:
«Наденьте-ка на него наручники. Ему положено десять лет каторги».
Вот так. Все это нам на погибель, — продолжал лысый бродяга. —
Скоро эти машины всех нас заменят. Жить вместо нас будут. Пиво
будут пить. Ходить в кино. Все будут делать сами...
— Умные машины. Гениальные. Они восстановят на Земле
благоденствие и порядок. Исчезнет хаос. Расцветет бизнес, —
вдохновенно продекламировал интеллигентный алкоголик,
выделявшийся в толпе бродяг своим невесть каким образом
сохранившимся фраком.
— Что вы сказали? Исчезнет хаос, и расцветет бизнес? Ха, мистер!
Не думаете ли вы, что перед вами младенцы. И в электронике вы
понимаете столько же, сколько я в породах лягушек. Никогда этого
не будет, не надейтесь.
Это произнес с неподдельной горячностью толстый верзила с
пунцовой физиономией, обросшей рыжей щетиной, и выразительно
потер потную шею краем ладони.
— Его оштрафовали за незарегистрированный радиопередатчик, —
хихикнул тип в черных очках.
— Или втолкнули на пару месяцев в каменный мешок за торговлю
перегорелыми радиолампами!
—— Ошибаетесь, джентльмены. Если хотите знать, то с этими
проклятыми электронными машинами я слишком хорошо знаком, будь
они неладны.
— Ого, похоже на то, что они его впутали в какое-то «мокрое»
дело, — оживился лысый пьяница.
— Хуже, — мрачно произнес владелец пунцовой физиономии и подсел к
общей компании. — Меня зовут Роб Дай. Может, слыхали? Меня как-то
показывали в кино.
— Нет, не слыхали, — сказал интеллигент.
— Это неважно. Теперь я ни на копейку не верю электронным
машинам. В том, что о них говорят, не больше правды, чем в
воскресной проповеди.
Роб Дай с глубоким унынием потянул виски.
— Ну-ка, расскажи, как это они тебя... — заинтересовался тип в
черных очках.
— Есть в нашем благословенном государстве некая промышленная
фирма, которая рекламирует электронные машины для индивидуального
потребления. Так сказать, бытовые электронные машины для
облегчения вашего образа жизни. В одно солнечное воскресенье вы
разворачиваете газету и читаете: «Дорогой сэр. Если вы нуждаетесь
в обществе хорошего собеседника, если вы одиноки и вам нужна
подруга жизни, если вам нужен добрый совет, как поправить ваши
пошатнувшиеся дела, напишите нам. Братья Крукс и штат
выдающихся инженеров предлагают вам свои услуги. Сформулируйте
ваши требования, и мы изготовим по вашему заказу мыслящую
электронную машину, способную восполнить любой пробел в вашей
личной жизни. Дешево, надежно, с гарантией. Ждем ваших заказов. С
уважением братья Крукс и К°».
У меня еще водились деньжата, когда я увидел это объявление.
Вполне достаточно, чтобы вести приличное существование молодому
неженатому парню. И вот я задумался. Я рассуждал так. Электронная
машина выбирает тебе невесту. Машина выбирает губернатора. Машина
ловит жуликов. Машина сочиняет кинобоевики. Все только и говорят:
это сделала электронная машина, это стало возможным только
благодаря электронной машине, это сделает только электронная
машина. Короче говоря, электронная машина — это что-то вроде
лампы Аладдина.
Так вот под впечатлением всех этих россказней я решил обратиться
к братьям Крукс. Мои требования были предельно просты: хочу иметь
электрон-ную машину, которая могла бы давать мне советы о
финансовых операциях. Хочу разбогатеть.
Точка.
И что вы думаете! Примерно через месяц к моему дому на Девяносто
пятой улице подъезжает грузовик с огромным ящиком, в который
заколочено что-то вроде пианино. Входят ко мне двое. «Здесь живет
Роб Дай?» — «Здесь». — «Вы заказывали машину для финансовых
операций?» — «Заказывал». — «Пожалуйста, где прикажете
установить?»
Я провел ребят в свою квартиру, куда они и водворили «пианино».
«Сколько стоит?» — спрашиваю. «Десять тысяч долларов». — «Вы с
ума сошли!» — взревел я. «Нет, сэр. Это ее стоимость. Но деньги
мы с вас сейчас не возьмем. Вы уплатите только после того, как
убедитесь, что машина вас удовлетворяет». — «O'кэй! Тогда черт с
ней, пусть стоит. А теперь научите меня, как с ней обращаться». —
«Очень просто. В машину, кроме аналитических схем, вмонтированы
четыре радиоприемника и один телевизор. Эти аппараты будут
круглосуточно слушать радиопередачи. Вам надлежит в продолговатый
паз под клавиатурой ежедневно вкладывать по крайней мере три
свежие газеты.
Финансовые советы машина будет выдавать на основе тщательного
анализа информации об экономическом и политическом положении в
стране». — «Хорошо. А как же с финансовыми операциями?» — спросил
я. «В течение недели машина будет собираться с мыслями,
анализируя всю информацию. После этого вы можете приступить к
делу. Обратите внимание вот на эту клавиатуру с цифрами. Здесь
всего пять регистров. Самый верхний соответствует сотням тысяч
долларов, следующий — десяткам тысяч и так далее. Допустим, вы
хотите пустить в оборот пять тысяч. Вы набираете эту цифру на
клавиатуре и нажимаете ногой педаль. Из бокового паза выползет
лента с напечатанным советом, что и как нужно сделать с указанной
суммой денег, чтобы получить максимальную прибыль».
Как видите, ничего проще не придумаешь. Ребята установили машину
«ЭС, модель N° 1», воткнули вилку в сеть и исчезли.
— А что такое «ЭС»? — спросил кто-то.
— Это значит «электронный советчик». Признаться, я с нетерпением
ждал, пока пройдет неделя. Каждый день я всовывал в «пианино» по
три газеты, с изумлением слушал, как внутри шуршала бумага и как
газеты выползали сзади.
Газеты выкидывались перевернутыми наизнанку. Электронная бестия
читала их от корки до корки. Внутри у нее все гудело и шипело,
как в улье. Наконец наступил долгожданный день, когда мой
советчик получил достаточное количество информации.
Я подошел к клавиатуре и долго думал, что бы мне набрать.
Конечно, я не такой дурак, чтобы пустить в оборот сразу крупную
сумму денег. Поэтому я робко нажал на клавишу, на которой было
написано: «1 доллар». После этого я ногой нажал педаль. И что вы
думаете. Не успел я опомниться, как из бокового паза
поползла телеграфная лента с такой надписью: «В семь вечера на
углу Девяносто пятой улицы и Восьмой авеню в баре «Космос» угости
пивом Джека Линдера». Я так и сделал. Я не знал, кто такой Джек
Линдер, но когда я вошел в бар, о нем только и галдели: «Джек
Линдер — счастливчик; Джек Линдер — душа парень.
Джек Линдер — добряк». Через минуту я уже знал, к чему был весь
этот подхалимаж. Джек Линдер получил наследство от какого-то
австралийского родственника. Он стоял у стойки бара, и на его
роже играла самодовольная улыбка. Я подошел к нему и сказал:
«Сэр, разрешите угостить вас кружкой пива».
Не дожидаясь ответа, я поднес ему ровно одну пинту за один
доллар.
Реакция Джека Линдера была потрясающей. Он обнял меня, расцеловал
в обе щеки и, сунув мне в карман пятидолларовый билет, серьезно
заявил: «Наконец-то среди этой своры прихвостней я встретил
порядочного человека. Бери, мой брат, бери, не стесняйся. Это
тебе за твою добрую душу».
Со слезами умиления я покинул «Космос», радуясь тому, какая же
все-таки умная эта бестия «ЭС, модель N№ 1».
После первой операции мое доверие к машине заметно возросло.
Следующий раз я поставил пять долларов. Машина посоветовала мне
купить пять зонтиков и отправиться по данному ею адресу к одному
ростовщику. Зонтики вырвала у меня из рук жена ростовщика и
заплатила двадцать долларов. В квартире под потолком
полопались водопроводные трубы, и муниципалитет отказался их
ремонтировать по причине неуплаты жильцами квартирной платы.
Сто пятьдесят долларов я превратил в четыреста следующим образом.
Машина приказала мне пойти на Центральный вокзал и лечь на рельсы
перед уходящим в Чикаго скорым поездом. Нужно сказать, я долго
колебался, прежде чем решиться на этот шаг. Тем не менее я пошел
и лег. Не очень приятное ощущение, когда у тебя над головой гудит
электровоз. Раздалось два звонка, поезд подал сигнал, а я
лежу. Подбежал полицейский. «Вставай, бродяга, чего улегся!» Я
продолжаю лежать без движения, а у самого сердце вот-вот выскочит
из-под пиджака. Меня потащили, а я упираюсь. Стали пинать ногами,
а я уцепился руками за рельсы.
«Сбросьте с пути этого идиота! — крикнул машинист. — Из-за него
поезд опаздывает уже на пять минут!»
На меня наскочили сразу несколько человек и понесли в вокзальное
отделение полиции. Тощий фараон оштрафовал меня ровно на сто
пятьдесят долларов.
«Вот, — думаю, — и «ЭС, модель, N№ 1»!»
Выхожу из отделения как побитая собака — и вдруг меня обступает
толпа людей. «Это он, — кричат, — это он! Качать его!» — «За что,
— спрашиваю, — что я такого сделал?» — «Если бы не ты, мы бы все
превратились в отбивные».
— «А в чем дело?» — «Поезд в Чикаго задержали. Прямо за вокзалом
разобран путь. Если бы мы поехали на пять минут раньше, то... Ура
нашему спасителю!»
Тогда я сообразил и говорю: «Леди и джентльмены. Ура — это
хорошо. Но меня за мой героизм оштрафовали на сто пятьдесят
долларов...» После этих слов все, кто был вокруг, стали пихать
мне в карманы деньги. Дома я их пересчитал.
Четыреста долларов, как один цент! Я ласково погладил по теплым
бокам машину «ЭС, модель N№ 1» и тряпкой стер с нее пыль.
В следующий раз я поставил пятьсот долларов и нажал педаль. Совет
был такой: «Немедленно нарядись во все новое, пойди на
Бруклинский мост и прыгни в Гудзон между пятой и шестой опорами».
После случая на Центральном вокзале я уже ничего не боялся. Я
отыскал на Пятой авеню магазин готового платья, купил себе все
самое шикарное, оделся и отправился прыгать в Гудзон.
Когда я перегнулся через перила моста и посмотрел в черноту, где
текла грязная вода нашей прославленной реки, у меня по спине
побежали мурашки. Это было страшнее, чем лечь под поезд. Однако я
теперь безгранично верил своей машине и поэтому, крепко зажмурив
глаза, бросился вниз. И тут случилось невероятное.
Сквозь зажмуренные веки я вдруг почувствовал, как меня обдало
ярким светом, а через несколько секунд я ударился о что-то мягкое
и упругое, затем подпрыгнул, снова ударился и, наконец, повис в
воздухе. Я открыл глаза и обнаружил, что лежу на мелкой сетке,
натянутой между опорами моста. Из-под моста на меня
светили яркие прожекторы, возле них были видны силуэты людей.
Затем кто-то прокричал в рупор: «Молодчина. Блестяще. Выползай
сюда».
Меня вытащили наверх и стали поздравлять. Появился какой-то тип и
протянул мне пачку денег. «Вот, — говорит, — получайте. Через
неделю приходите смотреть в кинотеатр «Гомункул» фильм с вашим
участием в качестве самоубийцы. Здесь полторы тысячи долларов.
После выхода картины на экран получите остальные пятьсот».
Я ходил в течение недели на все сеансы в «Гомункул» и смотрел на
себя в качестве самоубийцы. Пятьсот долларов мне так и недодали.
Сказали, что ровно на эту сумму я насмотрелся на себя.
Вскоре после этого ко мне приехали представители из фирмы братьев
Крукс, и я с радостью расплатился за свою электронную машину. С
этого момента она стала, как говорится, «телом и душой» моя.
Следующая операция, которую я выполнил по совету электронной
машины, была женитьба на одной старой леди с Парковой авеню.
Женитьба обошлась мне в тысячу долларов. Через пять дней леди
умерла, оставив мне чек на пять тысяч.
Эту сумму я превратил в старое полуразрушенное ранчо в штате
Невада, за которое через неделю от правительства получил
компенсацию в пятнадцать тысяч: на месте моего ранчо построили
атомный полигон. На пятнадцать тысяч я закупил у одного канадца
тихоокеанские крабы, которые тут же перепродал ресторану «Ритц»
за тридцать тысяч. Каким-то чудом мои крабы оказались
единственными из всего ассортимента в стране, имеющими допустимую
дозу радиоактивной зараженности. После всех этих удачных операций
я решил стать миллионером.
И вот однажды, предварительно помолившись богу, я набрал на
клавиатуре своего советчика пятизначную цифру, все, что у меня в
тот момент было. Затем я нажал педаль. Никогда не забуду того
вечера.
Лента почему-то долго не появлялась. Затем показался кончик,
который тут же исчез. Внутри у машины гудело и скрежетало. А
затем — я уже было начал терять терпение — появилась лента с
советом, который я буду помнить до гробовой доски: «Все деньги,
которые у тебя есть, сожги в камине».
Я долго чесал затылок, следовать или не следовать этому совету.
Однако я слишком верил машине и поэтому после длительных
размышлений связал бечевкой все свои доллары, разжег камин и
швырнул деньги в огонь. Усевшись рядом и глядя, как обращаются в
пепел мои кровные денежки, я с приятным волнением ожидал, что
вот-вот произойдет очередное чудо, которое моя умная
электронная бестия приготовила для меня, основываясь на анализе
политической и экономической обстановки. Деньги спокойно сгорели,
я даже пошевелил пепел прутом, а чуда не было. «Будет,
обязательно будет», — думал я, прохаживаясь по комнате и нервно
потирая руки.
Прошел час, прошло два, а чуда все не свершалось. Я в недоумении
стал возле своего «пианино» и сказал: «Ну?» Никакого ответа не
последовало. «Скорее же отдавай обратно деньги!» — крикнул я.
Машина продолжала хранить подозрительное молчание. Собственно,
она и не умела разговаривать. Тогда, совершенно потеряв голову, я
снова на клавишах набрал ту сумму, которой у меня уже больше не
было. Когда я нажал педаль, произошла совершенно возмутительная
вещь. Поползла телеграфная лента со сплошными нулями.
Сплошные нули и ни одного вразумительного слова. Взбешенный, я
стал стучать по машине кулаком, затем пинать ее ногами, но она не
унималась. Из нее лезли одни нули. Это привело меня в такую
ярость, что я схватил чугунную решетку, которой закрывают камин,
и изо всех сил стал колотить ею по электронному советчику.
Полетели щепки корпуса, остановилась лента, и машина замерла. А я
в отчаянии продолжал ломать электронную шарманку до тех пор, пока
на полу не оказалась груда щепок, битого стекла и бесформенного
клубка проволоки. Повалившись на диван и обхватив руками голову,
я выл, как раненая пантера, проклинал все. начиная от радиоламп и
кончая изготовленными из них электронными советчиками. Во время
этого приступа горячки я бросил взгляд на оставшийся от моей
машины хлам и заметил кусок ленты с какими-то буквами. Я
чуть было не сошел с ума, когда прочитал то, что там было
написано и что не хотела сообщить мне электронная тварь. Там было
сказано: «Продай меня, доложи эти деньги к тому, что у тебя есть,
и купи у братьев Крукс и К° усовершенствованную машину «ЭС,
модель N№ 2».
— А почему ты говоришь, что машина не захотела тебе сообщить об
этом? — спросил Роба лысый пьяница, который, слушая удивительный
рассказ, совершенно протрезвел. — Может быть, она просто
испортилась...
— Конечно, черт бы ее побрал, не захотела. Она нарочно дала мне
совет сжечь деньги, чтобы я ее не продал. Только она не учла
моего темперамента: о нем ни в одной газете не было написано.
— Странно, — заметил интеллигент во фраке— Получается, ей не
хотелось с вами расставаться? Вы за ней так ухаживали.
— В том-то и дело. Она ко мне очень привыкла. Последнее время,
когда мне особенно везло, я за ней ухаживал, как за невестой. Я
покрыл ее шелковым покрывалом. Каждый день вытирал с нее пыль. Я
даже купил несколько пальм и расставил их вокруг «ЭС, модель N№
1». Вместо трех газет она у меня читала все десять. И вот
результат. Когда согласно политической и экономической ситуации
я должен был ее продать и купить новую, усовершенствованную
машину «ЭС, модель N№ 2», эта гадина из-за своего бездушного
эгоизма меня обманула.
— Вот вам и век, в котором мы живем, — глубокомысленно произнес
парень в синей блузе. — Даже электронным машинам верить нельзя...
Глубоко вздыхая, все стали расходиться. Последним ушел Роб Дай.